Минэнерго Казахстана: $ 70 за баррель устраивает нефтедобывающие страны

Канат Бозумбаев. Фото: obozrenie.kz

Министр энергетики Казахстана Канат Бозумбаев поделился мнением о том, что нефть будет и дальше дорожать.

«Несколько дней назад была самая высокая цена на нефть. С 2014 года не было такой цены. Она явилась результатом того, что с 2016 года страны ОПЕК и не ОПЕК объединились с целью урегулировать дисбаланс, возникший на рынке», — пояснил он.

Вторым фактором, вызвавшим рост стоимости нефти, стали, по мнению министра, политические риски, вызванные санкциями.

«Если риски будут возрастать с учётом различных санкций сверхдержав к нефтедобывающим странам, то цены на нефть будут показывать однозначное направление в сторону увеличения. Такой прогноз. Говорить о том, что будет или не будет 100 долларов — это пальцем в небо тыкать, но 70 долларов — это та цена, которая устраивала практически все нефтедобывающие страны», — отметил глава Минэнерго.

Бозумбаев заметил, что нынешняя стоимость нефти ($ 85 за баррель по состоянию на 2 октября — EADaily) позволяет Казахстану пополнить Национальный фонд и дает возможность нефтедобывающим компаниями активизировать инвестиции в геологоразведку, капремонт и бурение скважин, чтобы приостановить падающую добычу на старых месторождениях и интенсифицировать её на новых.

Между тем, экономист Асет Наурызбаев объясняет, почему при цене $ 85 за баррель, экономического бума в Казахстане не заметно.

«Нефтезависимая экономика Казахстана в этом году должна была расти не линейно, а квадратично: доходы от продажи нефти суть произведение растущей цены на растущую добычу. Однако этого роста мы не видим ни в отчетах, ни тем более в жизни, — рассуждает эксперт на своей странице в Facebook. — Почему же раньше в аналогичной ситуации все росло как на дрожжах, а сейчас чуть ли не наоборот? Главная причина — в дедолларизации экономики.

В середине нулевых усилиями банкиров и нацкомпаний экономика была долларизована, что способствовало притоку капитала из-за границы. Казахстан вместе с Россией рассматривался как часть международной экономической системы, разместить деньги в экономику, базирующуюся на нефти, было не страшно, а ставки давали такую доходность, что приток капитала в страну не прекращался.

Сытые нулевые закончились в Казахстане раньше, чем в России. 2007 год стал точкой излома, когда отток капитала стал превышать приток и вдруг выяснилось, что денег казахстанским банкам больше не дают. Дефицит ликвидности не был скомпенсирован денежной политикой Нацбанка и в экономике начался застой, — вспоминает Наурызбаев. — Предположения, заложенные в финмодели бизнеса, не оправдывались, выручка снижалась, платежи по кредиту вымывали ликвидность. Настал кризис, который протянулся по сути целое десятилетие.

Сейчас приток капитала в страну ограничен высокими рисками. Привязка к России, возникающая просто в силу огромных экономических связей, усилилась созданием ЕАЭС. Никакие нефтяные доходы не позволяют международному капиталу получить соответствующий риску уровень дохода. Есть нишевые продукты, позволяющие снижать уровни рисков, но потока капитала, сравнимого с нулевыми, больше не будет.

Что делать в такой ситуации? Ответом является проактивная денежно-кредитная политика. Недостаток финансирования экономического роста должен быть скомпенсирован изнутри — путем эмиссии тенге. Эмиссия — вещь комплексная, рост денежных мультипликаторов — тоже эмиссия, но и прямое кредитование экономики через банковскую систему необходимо. При этом, как я уже писал, в отсутствие рынка длинных денег стоимость прямого кредитования экономики может быть равна нулю.

Однако одного только увеличения кредитного предложения и снижения ставок недостаточно. Необходим капитал и, желательно, квалифицированный капитал.

Чтобы понять, как его привлечь, надо вспомнить, что капитал — это не деньги. Капитал — это способность поглощать риски. Исходя их этого и надо строить финансовую систему. Любой инвестор должен получать стопроцентное кредитное плечо в тенге под свои проекты. В таком случае будет убран самый большой риск инвестора, вкладывающего твердую валюту — риск сильного изменения курса тенге. Мы можем привлечь инвесторов, давая им дешевое тенговое финансирование. Инвесторы принесут компетенции, технологии, образ мысли. Инвесторы принесут конкурентоспособность. Они не станут изобретать необычные ветряки или решать задачу триангуляции угла — признаки слабого образования и отсталости общества. Они применят те же самые новейшие технологии, что и в лучших странах мира просто потому, что они так привыкли и потому, что так — выгодно.

И не надо просить их привезти денег — деньги есть у Нацбанка и у Нацфонда. Достаточно, чтобы начать строить конкурентоспособную экономику”.

Как сообщало EADaily, в Казахстане уже предпринимаются попытки дедолларизации экономики: цены на недвижимость уже не привязаны к доллару, деньги перетекают постепенно с долларовых депозитов на тенговые, по которым банки предлагают более привлекательные ставки.

Источник: EADaily